Из дневников петроградского чиновника
Продолжение. Начало см.: «Нева», 1990, № 8.
Мне довелось видеть одну старую фотографию: министр финансов Российской империи Петр Львович Барк в окружении многочисленных подчиненных. Ухоженные бородки, нафабренные усы, фраки, орхидеи в петлицах. Это было на чествовании министра в 1914 году, и все слегка прифрантились. Возможно, что и автор дневника, пожелавший скрыться в историческом прошлом, тоже попал в кадр. Но кто он? Как его звали?
О себе сообщает мало — выпускник Императорского училища правоведения, возраст — от 18 до 40, служил в Особенной канцелярии по кредитной части, холост, православный, по всей видимости, аристократ. Вскользь упоминает о родителях, о своих коммерческих делах, о светских знакомых. И — через весь дневник проходит — боль и трагедия человека, попавшего в «революционные жернова».
В «Списке личного состава Министерства финансов на 1916 год» (такой, к счастью, отыскался в Государственной Публичной библиотеке) Особенная канцелярия по кредитной части занимает несколько столбцов. Данные о каждом из чиновников — год рождения, вероисповедание, какое учебное заведение окончил, время вступления в службу, награды… Стоп! Посмотрим-ка бывших «правоведов» — теперь список значительно уменьшился. Молодых аристократов среди них совсем немного. А вот, кажется, и он — тот, кто мог быть автором дневника,— коллежский асессор, чиновник особых поручений Сергей Константинович Бельгард.
В 1918 году ему исполнилось 27 лет. Его дед был участником турецкой кампании 1828 года, генерал-лейтенантом русской службы, героем Крымской войны, отец — камергер двора, входил в управление Аничковым дворцом, там же и жила семья до Февральской революции. А после — родители, вероятно, переехали на Галерную (так, во всяком случае, можно судить по дневнику), а сам Сергей Бельгард занял квартиру в доме, принадлежавшем Министерству финансов. Адресные справочники указывают, что в этом доме на Тучковой набережной, 2, жил и товарищ министра финансов С.А. Шателен, заходивший к «петроградскому чиновнику».
Но и эта квартира оказалась для автора дневника временным пристанищем. 23 ноября 1917 года он запишет: «Саботирующие чиновники должны очистить квартиры к 27 ноября. Я перееду 26-го на Моховую, в квартиру графини Пален». Тот адрес известен — Моховая, 28. Известно и другое: в этом же доме жили две тетушки С.К. Бельгарда («Весь Петроград на 1917 год»). Одна из них, как и графиня М.К. фон дер Пален, была фрейлиной императрицы. Совпадение? Вряд ли.
Еще одно косвенное свидетельство — автор дневника не указал года своего рождения, но назвал день — 11 июля по новому стилю. В русских святцах это день преподобного Сергия.
Так что же, автор дневника — Сергей Константинович Бельгард? В письме из Норвегии скандинавские ученые-русисты Енс Петтер Нильсен и Борис Вайль, готовившие к публикации рукопись дневника, поддержали мою версию. Но здесь все-таки лучше пока поставить знак вопроса, потому что прямых доказательств нет, и вряд ли они могут отыскаться.
После 1918 года след Сергея Бельгарда теряется. Его отец, вероятнее всего, попал в число 512 жертв «красного террора», расстрелянных в первых числах сентября 1918 года и не объявленных в списках заложников. Об этом официально сообщил в газете «Северная коммуна» от 6 сентября 1918 года новый глава Петроградской ЧК Глеб Бокий.
Борис НЕПЛОХ
ГЛАЗАМИ ПЕТРОГРАДСКОГО ЧИНОВНИКА
26 октября 1917 г.
Коковцов не думает, чтобы образовался большевистский кабинет, считая, что они не уверены в своих силах. В сущности, то, что вчера произошло, — не политический переворот, не восстание, а просто военный заговор. Есть еще возможность спасти положение — демократически реорганизовать Временное Правительство с декларацией о готовности вступить в переговоры о мире. Разгон Совета Республики — 18 брюмера г. Троцкого. Передают слухи об образовании нового министерства в Москве во главе с М.В. Родзянкой и Савинковым как военным министром. Хочется этому верить, но не верится.
27 октября 1917 г., пятница
Весь день прошел на собрании служащих Кредитной Канцелярии, а затем делегаций от всех учреждений Министерства финансов. Собрание началось в 2 часа дня и кончилось в 10 вечера. Постановили начать общую забастовку и указать в резолюции, что, протестуя против совершившегося захвата государственной власти, мы, служащие Министерства финансов, заявляем:
1. Мы не считаем возможным подчиняться распоряжениям, исходящим от захвативших власть. 2. Мы отказываемся входить с ними в служебные отношения. И 3. Впредь до создания власти, пользующейся всенародным признанием, мы прерываем свою служебную деятельность, возлагая ответственность за последствия на захвативших власть. Эта резолюция выражалась в еще более резкой форме, чем резолюция товарищей министра и директора отдельных частей, которые оговаривали перерыв своей служебной деятельности наличием невозможности действовать в законном порядке.
Вечером, от 10 до 12-ти, поспешно эвакуировал свои вещи, так как опасаюсь разгрома моей казенной квартиры.
Приезжал Менжинский. Хотел поручить Замену [К.Е. Замен — директор Кредитной канцелярии министерства финансов] составить список крупных банкиров. Замен руки ему не подал и ответил, что никакого другого разговора вести с ним не будет, как только об охране дел. Менжинский ответил: «Я не считаю Вас больше директором Кредитной Канцелярии».
28 октября 1917 г.
Вчера в последний раз вышли «Новое Время» и «Речь». Сегодня «буржуазной» прессы уже не видно, да и органы социалистов-революционеров иногда подвергаются насилиям со стороны большевиков и уничтожаются. Народный комиссар по министерству финансов Менжинский приезжал утром в Министерство, но встретил одних только сторожей и курьеров, предпочел вскоре удалиться.
«Воля народа», издаваемая социалистами-революционерами, вышла с заголовком: «Большевики губят Россию! Все на борьбу против них! Граждане, объединяйтесь вокруг единственного представителя революционной демократии — Комитета Спасения Родины и Революции! Да здравствует Учредительное Собрание!»
Военно-революционный Комитет отдал приказ, чтобы повсюду производилась торговля. Все товарищи-рабочие приглашаются прекратить все экономические и политические забастовки.
Смертная казнь отменяется, вводятся самосуды. Большевистская свобода печати — уничтожение всех органов, кроме «Правды» и пр. Помощник военного министра кн. Туманов убит озверевшими солдатами, линчован и брошен в Мойку.
В 3 часа дня у Думы перестрелка. 6 человек убито, во всех министерствах служащие прекратили занятия. В «Известиях Центрального Исполнительного Комитета» опубликован декрет Ленина 26 октября о земле. За весь ноябрь будет отпущено по 'Д фунта коровьего масла, 'Д фунта растительного или 'Д фунта сала на человека. Яйца будут отпущены лишь детям и больным.
29 октября 1917 г., воскресенье
В 10 часов утра юнкера захватили Центральную Телефонную станцию. Я был на Морской, но выстрелов не слышал. Днем в 4 часа большевики взяли станцию обратно. Была стрельба. В наш министерский лазарет принесли убитого мальчика-рассыльного лет двенадцати. При переноске оказал помощь какой-то иностранец.
На Невском днем было спокойно, тогда как вчера в три часа дня была стычка у Думы и Гостиного Двора. Мне телефонировали (до 5 телефоны действовали исправно), что на Спасской улице обстреляли юнкеров и около Инженерного замка была перестрелка. С пяти телефоны бездействуют, хотя сейчас, в 10 часов, чей-то мужской голос откликнулся и меня соединили.
Графиня Клейнмихель три дня не ночевала дома. Сколько эта несчастная старуха переживает.
Мне кажется, что единственное спасение страны — присылка нескольких дивизий иностранных войск, но технически, говорят, это неосуществимо. Еще в августе я предсказал гибель России и назначил дату: 17 октября. В результате — ошибся всего на неделю.
30 октября 1917 г., понедельник
По-прежнему нет никаких известий из других городов. Мы точно отрезаны от внешнего мира. Газет почти нет. На улице тихо. Город по-прежнему во власти большевиков. На улицах разгуливают красногвардейцы.
Красное Село было взято еще в пятницу войсками Керенского. Новый Центральный Исполнительный Комитет постановил войти в контакт с центральными комитетами всех социалистических партий по вопросу о создании коалиционного министерства. Железнодорожный союз угрожает полной железнодорожной забастовкой, если не будет образовано чисто социалистическое министерство.
Под видом борьбы с большевиками «Комитет спасения Родины и Революции» хочет захватить в свою очередь власть. Не следует забывать, что этот Комитет состоит из социалистов-революционеров и требует образования однородного социалистического министерства.
Был в Английском Офицерском Собрании. Англичане разобщены от всего мира и тоже ничего не знают и естественно злятся. Был у датского посланника Скавениуса. Они переезжали на два дня на Сергиевскую, в здание австрийского посольства, думая, что там будет спокойнее. У них приютилась графиня Клейнмихель.
31 октября, вторник
Голод в Петрограде неминуем: за субботу было привезено всего 5 вагонов продовольствия, в воскресенье — один. Генерал Каледин задерживает вагоны, идущие в Петроград. Англичане мне говорили, что юнкера Николаевского Кавалерийского Училища, охранявшие английское посольство, перепились виски и шампанским, которое они стащили у одного из секретарей, и так, что на следующий день только один мог встать. Пришлось жаловаться большевистскому Главнокомандующему подполковнику Муравьеву.
Комиссия Труда Рабочего и Крестьянского Правительства (бывшее министерство труда) мобилизует новых служащих, верных революции, приглашая их занять посты во всех учреждениях новой народной власти. Открывается запись на работу вместо чиновников бывшего Временного Правительства, которые «благодаря своему ослеплению саботируют свои обязанности, не считаясь с вредными последствиями своего поступка».
Народным комиссаром по министерству финансов был назначен некий Скворцов. Сегодня приказом по министерству финансов назначен временным заместителем народного комиссара Вячеслав Рудольфович Менжинский.
Приказано производить с сегодняшнего дня работу в обычное время. Если в каких-либо учреждениях министерства финансов забастовка будет продолжаться, начальники этих учреждений будут немедленно арестованы. Выходит новый орган Петроградского Совета Рабочих и Солдатских депутатов «Рабочий и Солдат». Это вечерняя газетка большевистского направления, полная теперь яростных нападок на социалистическую прессу.
Новая острота: что такое анархия? Анархия — это когда «всем, всем, всем» можно делать все, все, все! [«Всем, всем, всем!» — так начиналось обращение Керенского и большевистские обращения после октябрьского переворота]
Я по-прежнему сомневаюсь в успехах Керенского. Слишком имя его всем ненавистно. И во имя чего и для чего его будут солдаты поддерживать. С выступлением большевиков они получили все, или, по крайней мере, обещание всего: мира, земли, полной свободы, граничащей с коммуной. Чего еще?
Правые не станут поддерживать такого прохвоста, как Керенский, который думает только о себе, о своей власти и губит Россию окончательно и бесповоротно. Я предпочитаю Ленина, открытого врага, Керенскому, этому волку в овечьей шкуре. Воображаю, как радуются теперь немцы при прелестных известиях из России.
Убита госпожа Слуцкая, член Петроградской Городской Думы, в то время, когда она выступала с зажигательными речами перед войсками Керенского. Туда ей и дорога. Она была убита наповал осколком снаряда.
Опять слухи о взятии Аландских островов и о десанте. Сегодня я заходил в шведскую миссию. Там нет никаких сведений. Трудно разобраться в разноречивых известиях. Мне кажется, что песня Керенского спета.
Вчера Викжелем получены телеграммы о том, что в Москве творится нечто невообразимое. Убитых и раненых до 2000. Винный склад в десятки тысяч ведер осаждается возбужденными массами, толпы врываются в дома, начинается пьяный погром. Разгромлен кадетский корпус, масса кадет перебита.
1 ноября 1917 г., среда
У нас в министерстве продолжается забастовка. В воскресенье опять мерзавец Керенский учинил подлость: юнкерам было приказано отражать большевиков и к 7 час. вечера обещана была помощь. Вместо этого Керенский опять занимался произнесением речей в Царском Селе. Я об одном мечтаю — видеть Керенского повешенным.
Из-за угроз Менжинского в частных банках опять полная забастовка. В Государственном Банке — тоже. Сегодня сберегательные кассы будут открыты на два часа.
2 ноября 1917 г.
Вчерашний день в «военном» отношении прошел тихо, стрельбы не было. Красногвардейцев на улицах, по крайней мере, в центральных частях города, немного. Происходят междупартийные переговоры, которые, по-видимому, сегодня выльются в определенную форму. Вероятно, премьером будет Чернов. Сбывается то, что я предсказывал еще два месяца тому назад. Политическая болезнь русского государства течет совершенно нормально. В составе нового кабинета Ленин и Троцкий не будут участвовать.
Мне кажется не трудно предсказать грядущие политические события, если только руководствоваться логикой и здравым смыслом, а не россказнями, слухами, болтовней, а главное несбыточными надеждами и бессмысленными мечтаниями. Забастовка министерств продолжается, но с завтрашнего дня мы приступим к текущим делам.
Очень интересно читать газеты противоположных лагерей: и те и другие ругаются и подтасовывают факты. Мы дошли до того, что правым органом считаем «Волю Народа» партии социалистов-революционеров с заголовком «В борьбе обретешь ты право свое!». «Воля Народа» называет позором капитуляцию перед большевиками. Соглашение с большевиками — неизбежная и перманентная гражданская война, гибель России, позорное самоубийство революционной демократии, смертельный удар родине и свободе.
Сила теперь на стороне большевиков, но обещания их неосуществимы, они их не исполнят и останутся в блестящем одиночестве. Мира не будет — это уже ясно, хлеба — тоже. Не будет керосина, угля, начнется полная нужда. А уже о свободе и помину нет. Среди железнодорожников раскол. Среди чиновников — тоже. Так, у нас в Министерстве завтра уже приступают к частичным занятиям, находя, что мы уже достаточно выказали свой политический протест против захватчиков власти. Кто бывал в эти дни в Смольном, утверждает, что все заправилы — жиды.
Обедал в Офицерском Собрании английской военной миссии. Из печальных новостей сегодняшнего дня пока подтверждается забастовка в Финляндии и взятие Аландских островов. Есть слух о самоубийстве Керенского. Я лично слуху этому не верю — такие подлые эгоисты не стреляются.
Заходил в бельгийскую миссию сговориться с Lalaing поселиться вместе в Москве в случае эвакуации. Застал сборище бельгийцев по случаю дня рождения Короля. Собрание происходило во мраке, т. к. до 5 часов не пускают электрического света. Было объявлено, что в клубах не будет света, а между тем я был у нас в клубе, и ровно в шесть зажглось электричество. «Положительно при большевиках больше порядка», — воскликнули мы.
В английском офицерском собрании очень симпатично, мне, по крайней мере, т. к. я люблю англичан и их обычаи, но неинтересно: все они чрезвычайно сдержанны, ничего никогда не узнаешь. Теперь они оптимистично настроены, т. к. хуже, чем было, быть не может. Много разговоров о том, что Вильгельм будто бы отверг предложенный большевиками мир. Другого и нельзя было ожидать от такого умного человека, как кайзер. Он прекрасно понимает, что мир, предложенный одной только политической партией — простой блеф и всем русским народом признан не будет и реального значения не получит. Но какой это козырь в наших руках. Социалисты сели в лужу. Особенно трагично положение Плеханова и других идейных партийных работников: всю жизнь стремиться к чему-нибудь и когда надежды осуществились — убедиться, что они в то же время погибли.
Несомненно, что Керенский окончательно погиб, если еще не физически, то, во всяком случае, политически. Действительно, всем, всем, всем имя его ненавистно.
5 ноября 1917 г., воскресенье
Выпал первый снег. В былые годы в это время был санный путь.
6 ноября, понедельник
У нас в министерстве забастовочное движение усиливается. На сегодняшнем общем собрании решено во всех учреждениях продолжать забастовку и производить работы только с разрешения Союза Союзов по неотложным делам, непосредственно связанным с нуждами обороны. В субботу утром был арестован и увезен в Смольный И.П. Шипов, а в субботу же днем возили на допрос в Смольный товарищей министра Кузьминского, Шателена и Фридмана, а также Замена и Дементьева. У нас в министерстве сидит в министерском кабинете некто Ланицкий. С чинами нашего ведомства большевики в Смольном были изысканно любезны и только, ничего не добившись, перешли на угрозы, что, если им не дать ассигновки на 15 миллионов, они захватят Государственный Банк и возьмут столько, сколько им понадобится.
Попытка большевиков «ограбить нацию» на 15 миллионов пока не увенчалась успехом. Я не поручусь, что они не приведут в исполнение своих угроз взломать государственные сундуки — они пойдут на крайние средства. Терять им нечего.
Вместо семеновцев в Государственный Банк был прислан большевистский караул Павловского полка. Но так как павловцы не знали пароля, семеновцы отказались смениться. В случае разгрома Государственного Банка, по словам Шингарева, по всей России прокатится страшная кроваво-погромная волна, которая сметет со своего пути все живое.
Опубликовано воззвание служащих Министерства Финансов к населению Петрограда и ко всему русскому народу, что они готовы удовлетворять все законные и неотложные нужды армии и населения, но, не желая быть участниками в расхищении народного достояния, они не подчинятся давлению захватчиков и при попытке насилия над кем-либо из чинов ведомства, они немедленно прекратят свои работы, возлагая заранее всю ответственность за могущие произойти потрясения на лиц, производящих покушение на средства народа.
В Министерстве Иностранных Дел, несмотря на строгий приказ г. Троцкого, сегодня никто не явился. До последних событий курс рубля в Стокгольме держался в пределах 31-36 ёре. Под влиянием событий курс упал до 12, а при разговорах о возможном мире сразу поднялся до 45.
7 ноября 1917 г.
Ночью была ограблена касса Кредитной Канцелярии. Грабителями явились полотеры; было разгромлено два шкапа, и никто ничего не слыхал! Сегодня утром большевики пытались вскрыть кладовые Государственного Банка, но стоящие в карауле семеновцы не допустили разгрома «народного достояния».
Менжинский объявил, что если Совету Народных Комиссаров не будет выдано 10 миллионов рублей, сумма эта будет взята путем взлома кассы силою. Совет Государственного Банка постановил: Совет не считает себя вправе удовлетворить это требование как не основанное на законе. Текущий счет на имя Совета Народных Комиссаров не может быть открыт, т.к. Совет не пользуется правами юридического лица.
В армии начался форменный голод. Солдаты бегут из окопов.
8 ноября, среда
Вчерашнее нападение на Государственный Банк не увенчалось успехом. У И.П. Шилова от страшного волнения сделался припадок астмы. Армия — без хлеба, северная Россия — тоже. Стране грозит всеразрушающая катастрофа. Петрограду и Москве (т.е. положение там не лучше, если не хуже) грозит неминуемый голод, остановка фабрик и заводов, водопроводов, газового и электрического освещения, трамваев.
По-моему, напрасно взваливать всю вину в теперешней катастрофе на большевиков. Несомненно, выступление большевиков ускорило катастрофу, но истинной причиной была причина уже не партийного и государственного характера, а стихийного. То, что теперь происходит — неминуемо должно было случиться, и случиться именно теперь, перед наступлением зимы, и вне зависимости от того, кто находится у власти. Если бы сам Николай Угодник и все святые ангелы с ним явились бы править нашей несчастной страной, неумолимой судьбы, роковой и катастрофической, они не могли бы предотвратить.
9 ноября 1917 г., четверг
Большевиками захвачена московская контора Государственного Банка, в которой находилось кредитных билетов на 100 миллионов рублей. 12 ноября — день выборов в Учредительное Собрание. В этот день опять ожидаются беспорядки. В воскресенье каждая богатая квартира (свыше 2400 рублей) должна пожертвовать для отправки в действующую армию теплую одежду и одеяло. Этот приказ — прекрасный повод для производства самочинных обысков и хищений.
Реквизиция теплых вещей будет произведена большевиками при посредстве домовых комитетов. Служащие Государственного Банка категорическим образом протестуют против покушения на кассу Государственного Банка лиц, силою захвативших власть и именующих себя Народными Комиссарами. Служащие Экспедиции присоединились к этому протесту.
Встретил сегодня Mr. Meserve [Генри Фессенден Мезерв — представитель National City Bank, руководимого Фрэнком Вандерлипом. Русское отделение этого банка открылось в 1916 г., закрылось в 1918 г.], который только что вернулся из Москвы. В революционные дни шесть дней им пришлось отсидеть безвыходно в Национальной гостинице, частью даже в погребе. Пищи было мало. Один раз в день давали горячий суп. У гостиницы снесена крыша и пробиты стекла. От пережитых волнений он уезжает с семьей в Америку.
Мне вспоминается, что в 1905 году на каждом шагу употреблялись новые тогда слова «хулиган», «платформа», «экспроприация» (вместо «воровство»). Теперь же только и слышно о революционном суде, революционной дисциплине, революционных лозунгах. Иностранцы не могут без омерзения слышать слова «svoboda» и «tovaristchi». Когда Albert Thomas, французский министр снабжения (социалист), был прошлой весною в Петрограде, он, говорят, сказал: «La Russie est fourtu pays qui sera bientot foutu» [Россия — это гиблая страна, которая скоро погибнет]. Слова оказались пророческими. Уезжая он воскликнул: «J'ai oublie d'aller a Zarskoe Selo, serrer lamain a ce brave Nicolas II qui pendant vingt trois ans a py gouverner cette crapule» [Я забыл съездить в Царское Село, пожмите руку этому храброму Николаю II, который в течение 23 лет смог править этим сбродом].
По возвращении во Францию его спрашивают о впечатлениях о нашей революции: «Oh, ils sont charmant les tovaristchy, mais c'est etonnant qu'ib ne portent pas de boucle a leur hez!» [Они очаровательны, эти товарищи, но очень странно, что они не носят колец в носу!]
А все-таки я продолжаю утверждать, что партии большевиков у нас нет — есть кучка «максималистов», быть может, идейных, быть может, подкупленных немцами, и за ними русское стадо, которое нисколько политикой не интересуется, лишь бы только окончилась война, прошла бы дороговизна, уменьшился бы голод, передана была бы крестьянам земля. Какое правительство принесет эти жизненные блага — народу совершенно безразлично. Весь вопрос, как это осуществить.
Кто бы теперь ни находился у власти — теперешние бедствия были неизбежны, они являются результатом ошибок многих лет, отсутствия образования, а главное, дисциплины и добросовестности у русских людей.
Размеры теперешней катастрофы нельзя охватить разумом. Когда подумаешь, что от великого государства, от великой Российской Империи остались одни лохмотья — жутко становится на душе. Прежняя жизнь отошла в вечность.
Как ни старайся развивать в себе эгоизм, как ни думай только о себе и своих делах — нельзя побороть в себе чувства стыда и позора, нельзя не болеть душой за свою несчастную родину.
10 ноября 1917 г., пятница
Совершилось позорище земли русской: наше «Правительство Народных Комиссаров» предложило сепаратный мир,— иначе нельзя назвать приказ Верховному Главнокомандующему о заключении немедленного перемирия для начатия мирных переговоров.
На фронте творятся ужасы, солдаты убивают генералов и офицеров и голодные и озверевшие бегут в тыл.
Большевики стремятся во что бы то ни стало организовать выборы в Учредительное Собрание 12-го, хотя в то же время лишают возможности вести свободную политическую агитацию. В. Ульянов (Ленин) обратился с воззванием к солдатам, призывая их не дать контрреволюционным генералам сорвать великое дело мира. «Вы окружите их стражей, чтобы избежать недостойных революционной армии самосудов и помешать этим генералам уклониться от ожидающего их суда… Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры с неприятелем. Совет Народных Комиссаров дает вам право на это».
Какой кошмар. Призывы к арестам и к измене родине. Холод на душе. Военно-Революционный Комитет в воззвании, расклеенном на всех углах, объявляет, что чиновники подрывают работу правительства, казначейств и государственного банка, не выдают денег. Контрреволюционные чиновники являются самыми бесчестными преступниками по отношению к голодающим и умирающим на фронте. Военно-Революционный Комитет делает этим преступникам последнее предостережение. В случае малейшего сопротивления или противодействия с их стороны по отношению к ним будут приняты меры, суровость которых будет отвечать размерам совершаемого ими преступления.
Этот призыв к насилиям заключает совершенную ложь. В государственном банке и казначействе оплачивают все ассигновки, относящиеся к обороне, а самим большевикам денег не дают и не дадут.
Большевики обещали мир на всех фронтах, а устроили перемирие только на русском фронте, они осуществляют сепаратный мир и оставляют за немцами десятки русских губерний.
11 ноября, суббота
Министерство финансов категорически заявляет, что слухи, будто по вине служащих министерства и, в частности, Государственного Банка, армия и население терпят голод, холод и другие лишения, т.к. чиновники не желают будто бы давать деньги на народные нужды… слухи эти ложны — не верьте им.
За время с 25 октября по 9 ноября Госбанком выпущено в обращение кредитных билетов на 610 миллионов рублей. Сегодня опять состоялось общее собрание служащих Кредитной Канцелярии; как всегда, происходили бесконечные споры и наконец постановили продолжать забастовку в тех пределах, вернее сказать, с теми исключениями, как было уже принято и проводилось. Окончание забастовки ставится в связь с окончанием выборов по Петрограду в Учредительное Собрание.</i>
Комментариев нет:
Отправить комментарий